Президент Эрдоган прервал режим молчания, повторив старые доводы, тогда как во избежание нового срыва армяно-турецких отношений они нуждаются в новом подходе.
Отношения между Республикой Армения и Турецкой Республикой внешне сводятся к аннулированию 1 марта 2018 года президентом Сержем Саргсяном т.н. “Цюрихских” протоколов. Но это не более чем начало истории. 14 мая президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, выступая в лондонском Чатем Хаусе, назвал Армению единственным «изъятием» в позитивном имидже Востока. Досада г-на Эрдогана вполне понятна: едва ли антифеодальная армянская революция с впечатляющим откликом в диаспоре была его голубой мечтой.
Между тем, почти за декаду проволочек с ратификацией в период его правления армяно-турецкие протоколы удостоились негативной оценки как армянского, так и турецкого обществ. По известной причине вопрос примирения столкнулся с жестким психологическим отторжением обоих социумов. В основном по этой причине суть протоколов и перспективы двусторонних отношений чаще всего обсуждаются в путанном, предвзятом или усеченном виде.
Конечно можно отправить в архив любой протокол или договор, но игнорировать географическую реальность нельзя. До момента достижения номинально нового рубежа армяно-турецкий процесс будет носить название «нового Цюриха» с присущим ему негативным эмоциональным оттенком. Тем не менее, чтобы оценить перспективы двусторонних отношений попытаемся представить картину взаимоотношений по-возможности просто и в холодном размышлении.
Еще в 2017 году, с учетом влияния отражения атаки на пограничные рубежи Арцаха (античное армянское название Карабаха – ред.) в апреле 2016 года, оживление армяно-турецких контактов представлялось вероятным [1]. Некоторые турецкие обозреватели разделяли эту точку зрения, добавляя, что будет трудно удержать выгодное для турецкой стороны исходное соотношение [2]. Однако обмен сигналами “вызов-на приеме” возобновился только после отмены протоколов и революционных перемен в Армении.
Премьер-министр Турции Бинали Йылдырым 11 мая 2018г. несколько озадаченно и смущенно, но тем не менее положительно откликнулся на предложение своего нового армянского коллеги Никола Пашиняна об установлении дипломатических отношений без предварительных условий [3]. Это произошло на фоне воинственных заявлений официального Баку в ответ на предложения г-на Пашиняна по карабахскому вопросу.
Параллельно с развитием армяно-турецких отношений Никол Пашинян пообещал добиваться международного признания факта геноцида армян, но «по-новому» – без выдвижения требований к Турции. Премьер-министр Турции ответил набором абстрактных формулировок о уважении территориальной целостности страны, но не упомянул о вопросе Нагорного Карабаха и окрестностей. Отсутствие пресловутого карабахского предусловия может означать возвращение в «чистому» Цюриху.
Сразу возникает несколько вопросов. Насколько привязаны переговоры с «новой» политической лексикой к реальности, установившейся в Армении и Турции за десятилетие после 2008 года? Что изменилось в формуле переговоров, с одной стороны, и в соотношении сил стран-подписантов – с другой? В каком направлении должна трансформироваться позиция Армении? Есть ли какие-либо новые элементы, представляющие взаимный интерес в связи с изменившейся геополитической обстановкой? Этот последний вопрос, конечно, должен быть одним из первых, иначе трудно добиться положительного результата. Исходя из специфики пары переговорщиков Пашинян-Эрдоган, инициатива инновации императивно должна быть в руках Армении.
Для поиска ответов необходимо прежде зафиксировать точку отсчета. Сведем два подписанных в Цюрихе протокола и сопровождающие их элементы в уравнение или иначе – в соотношение логической эквивалентности «армянская сторона = турецкая сторона». Видоизменяясь и оказываясь в новом окружении, эти компоненты сохранят свою роль и в будущем.
[А] – состояние на 10 октября 2009 г.
(1) Фактический отказ Армении от широкой кампании по международному признанию событий 1915 года геноцидом + (2) Отказ Армении от оспаривания статус-кво фактической армяно-турецкой границы + (3) Без упоминания в тексте: деблокада Арменией невоенных железнодорожных перевозок между протекторатом Нахичеванская Республика и Азербайджанской Республикой = (4) Открытие фактической армяно-турецкой границы + (5) Согласие Турции на установление дипломатических отношений с Арменией + (6) Без упоминания в тексте: территориальный статус-кво вокруг Карабаха не оспаривается Турцией
Обратим внимание, что компоненты (1), (2) и (4) отражают те формулировки текста протоколов, которые являются не более чем дипломатическим эквивалентом понятия «фактический». Заметим так же, что компоненты (3) и (6) относятся к третьей стороне и предполагают взятие на себя подписантами добровольного обязательства в обеспечение подписания, ратификации и выполнения положений протоколов. Во всяком случае, отказ турецкой стороной от компоненты (6) сразу после подписания протоколов привел к резкому смещению баланса в пользу Турции. Армянское общественное мнение, и ранее считавшее соотношение [A] политически несбалансированным, а также ущербным в этическом плане, практически полностью отвернулось от протоколов.
Однако это был лишь первый турецкий удар по протоколам. Логическое отрицание компоненты (6) т.е. перевод Турцией неоспаривания в оспаривание установившегося в результате победы армян в карабахской войне 1992-1994 годов статус-кво вокруг Карабаха не стало неким параллельным этическим сопровождением. Турецкая сторона согласилась ратифицировать уже усеченное соотношение [A] * только при условии согласия армян на изменение упомянутого статус-кво – эвакуацию своих войск из некоторых районов вокруг Карабаха. Это был второй, сокрушительный удар по протоколам.
Мотивы усечения турками соотношения [A] и перевода бонуса в малус с последующим выдвижением его в качестве предусловия, а также шаги, предпринятые в связи с этим армянским руководством станут предметом следующих заметок. Отдельно мы остановимся на действительных и мнимых потерях и приобретениях сторон в результате провала протоколов, в частности, на причинной связи провала протоколов с катастрофическим сокращением армянской общины в Сирии.
Усилия армянской стороны по спасению протоколов в период после их подписания оказались недостаточными. Дело в том, что погрешности и недоработки армянской и турецкой сторон произошли в предподписной период инициации и подготовки общественного мнения в двух странах и лежат в плоскости преодоления тяжелых психологических комплексов. В случае должного формирования общественного мнения никакой «азербайджанский» или иной внешний фактор не мог разрушить протоколы как карточный домик. Этой стороне вопроса будет также посвящен отдельный обзор.
Теперь лишь заметим, что компонента (1) означает возвращение к положению 1998 года. Другими словами, к периоду до вынесения вопроса событий 1915 года президентом РА Робертом Кочаряном на Сессию ГА Организации Объединенных Наций и на другие международные площадки. Цюрихский процесс или “футбольная дипломатия” начались при президенте Кочаряне и приведенное выше уравнение можно грубо, без нюансировки представить как мену «армянский Карабах и прорыв блокады против перевода вопроса геноцида в академическую плоскость” – прагматическую или циничную, в зависимости от точки зрения.
Актуализация такой формулы стала возможной в результате почти 10 лет дипломатического давления по тематике геноцида и выдвижения лозунга «100 лет развития в условиях блокады». Наряду с дипломатическими усилиями велась работа по вовлечению диаспоры в экономическую жизнь Республики Армения и НКР.
Какие дополнительные мотивы были у Турции? В 1994 году армяне одержали победу в войне, развязанной Баку против Арцаха, президент Левон Тер-Петросян отстоял жесткую позицию на Лиссабонском саммите в 1996 году, Минская Группа посредников ОБСЕ не могла обеспечить изменения карабахского статус-кво. С другой стороны, приближалась 100-я годовщина Геноцида армян.
Турецкая элита, преследующая цель модернизации республиканского наследия Мустафы Кемаля, решила, что настал момент, говоря биржевым языком, обоюдной фиксации прибыльных позиций или капитализации в рамках универсального подхода “ноль проблем с соседями”. Армянская же сторона руководствовалась внутренней аргументацией эквивалентности реального Арцаха и открытых дорог неопределенной перспективе Ай Дата (арм, армянский кейс – неформализованный комплекс претензий к Турции – ред.) и все еще ограниченному экономическому участию диаспоры.
Независимо от общей оценки деятельности Роберта Кочаряна, в основном связанной с кровавым инцидентом 1-го марта 2008 года, необходимо признать, что «Цюрих» был процессом из разряда Realpolitik и основывался на оценках и представлениях того времени. Теперь, глядя с высоты лет, возможны другие оценки и новые, качественно иные подходы.
Бремя процесса нормализации армяно-турецких отношений целиком легло на плечи президента РА Сержа Саргсяна. Трансформация цюрихского соотношения этого периода, выдвижение реальных и мнимых предварительные условий, судебная процедура и обстоятельства аннулирования протоколов, влияние карабахских событий 2016 года и «бархатной революции» будут рассмотрены в последующих обзорах этой серии.
(продолжение следует)
[1] http://www.lragir.am/index/arm/0/comments/view/160959
Խաղը բարդանում է. Հայաստանը մեծացնում է սահմանը
[2] http://www.hurriyet.com.tr/yazarlar/unal-cevikoz/turkiye-ermenistan-iliskileri-ne-zaman-normallesir-40604059
Ünal Чевикоз. Türkiye-Эрменистан ilişkileri пе Заман normalleşir?
[3] http://www.hurriyet.com.tr/video/basbakan-yildirimdan-ermenistan-basbakani-pasinyana-yanit-40833503
Başbakan Yıldırım’dan Эрменистан Başbakanı Paşinyan’a Yanit
Павел Даллакян, Политический обозреватель, Москва
