Лидер Народно-республиканской партии, главной турецкой оппозиционной силы, Кемаль Кылычдароглу обрушился с резкой критикой на президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана. Поводом послужили высказывания Эрдогана в отношении подписанного в 1923 году Лозаннского договора. Напомним, что президент потребовал чуть ли не изменения его, хотя именно этим актом были определены современные границы Турции.
«Они (противники Турции в Первой мировой войне — С.Т.) вынудили нас к подписанию Севрского договора 1920 года и уговорили подписать Лозаннский договор в 1923 году, — говорил Эрдоган. — Кое-кто пытался обмануть нас, представляя этот договор как победу. Но всем всё понятно. Многие проблемы возникли из-за тех, кто сидел за столом в Лозанне и не смог защитить наши права. Мы являемся потомками той нации, чьи территории достигали 22 миллиона километров. До основания Турецкой Республики у нас было 3 миллиона километров, а сегодня у нас всего 780 тысяч. Согласно Лозаннскому договору, наши 3 миллиона километров стали 780 тысячами. Они увели земли прямо из-под нашего носа и гордятся этим. После всего этого они заявляют, что мы вышли победителями из этого договора. Как может передача земель считаться успехом?».
Были и другие условия, касающихся иных территорий, финансовой и политической системы, защиты этнических меньшинств Турции. Особо выделим: 22 ноября 1920 года Вильсон внес на рассмотрение союзников арбитражное предложение, по которому Турция должна передать Армении территорию площадью 103 599 кв. км: две трети вилайетов Ван и Битлис, почти весь вилайет Эрзурум, большую часть вилайета Трапезунд, включая и порт. Но, как известно, правительство Кемаля Ататюрка в Анкаре категорически отвергло положения Севрского договора, а султан Мехмет VI не решился его ратифицировать. Лозаннский договор 1923 года был ратифицирован всеми его подписантами, кроме США. В чем тогда смысл острой полемики между Эрдоганом и Кылычдароглу? И почему они, рассуждая о Лозаннском договоре, увязывают его с Севром?
В то же время и Эрдоган не совсем кривит душой, заявляя, что «нас пытаются обмануть, представляя этот договор как победу». Сохранившая переписка дипломатических представителей московских большевиков в Анкаре начала 1920-х годов свидетельствует, что еще накануне Лозаннской конференции Мустафа Кемаль стал дрейфовать в сторону Запада. Не вдаваясь сейчас в детали, отметим следующее. Москва рассчитывала, что после подписания Карского договора 1921 года, устанавливающего пограничное размежевание между Турцией и советскими республиками Закавказья, турки будут настаивать на участии советской делегации в работе Лозаннской конференции. Однако, как сообщал из Лозанны нарком иностранных дел Георгий Чичерин, «кемалисты в своей двуличной политике спекулируют на нашей изолированности, ведут сепаратные переговоры с Англией и Францией». В том же донесении отмечается, что «отсутствие единого русско-турецкого дипломатического фронта в Лозанне привело к тому, что Москву допустили к участию в только в работе «Комиссии по проливам».
Обращение политиков к историческим сюжетам, особенно трагическим — прием распространенный и характерен не только для турок. Но Эрдоган своим историческими заявлениями готовит какие-то важные решения в Турции, пытается нащупать для них мотивы, объясняющие их через апеллирование к формирующемуся новому историческому сознанию граждан страны, сформированному в духе неоосманизма. В разных вариациях эта тема не сходит со страниц работ современных турецких авторов и политиков. Непонятно только то, что именно готовит Эрдоган, атакуя оставленное историческое наследие Ататюрка: наступление в духе неоосманизма или отступление, как это ему рекомендуют в Европейском союзе? Вот почему его острая дискуссия с Кылычдароглу в условиях резко обострившейся ситуации на Ближнем Востоке приобретает многозначительный и многоплановый характер.
Станислав Тарасов
Источник: ИА REGNUM
